СТИЛИСТИКА КИТАЙСКИХ ЛАНДШАФТНЫХ САДОВ

• Китайская школа ландшафтного дизайна
• Распространение в Европе
• Старый и Новый Летние дворцы
• Ландшафт Китая по описаниям путешественников
• Отреставрированный Новый Летний дворец
• Китай в миниатюре
• Парк Царскосельского дворца

О Китае Европа судила по зарисовкам путешественников, на которых отображалось, как правило, их первое впечатление от китайских пейзажей. В 1713 г. итальянский священник Маттео Рипа изготовил 36 гравюр для императора Канси; они изображали императорские дворцы и сады в Жэхэ (ныне Чэндэ), расположенные примерно в 150 милях от Пекина. Несколько их копий попали в Европу. Именно такие рисунки служили на Западе образцом наиболее очевидных черт китайского ландшафта: извилистые линии, искусное использование воды, миниатюрный масштаб и общая картина небольших покатых холмов.

КИТАЙСКАЯ ШКОЛА ЛАНДШАФТНОГО ДИЗАЙНА

Вершиной мастерства китайской ландшафтной школы стало создание ансамбля Летнего Дворца в Пекине, возведенного примерно в одно время с Версалем, с весьма схожими целями. Стилистика дворца была вполне традиционной, однако его архитектура лишилась прежней поэтичности. Концепция организации пространства прямо противоречила французской (всё великолепие которой можно было охватить одним взглядом), китайцы же ландшафт стремились разделить на секции последовательно разворачивающихся асимметричных пейзажей, масштаб которых отнюдь не был титаническим, а отталкивался от размера деревьев.

Сам Императорский город представлял собой последовательность прямоугольников, вложенных один в другой. Летние же дворцы, напротив, предлагали посетителю композицию искусственных долин, холмов и озёр, создавая последовательность самодостаточных идеальных миров, в которых бесчисленные члены императорской семьи могли жить в покое и уюте. Дальнейшее погружение в фантастический мир происходило на традиционном фестивале фонариков, в ходе празднества освещалась вся местность. Когда императору хотелось отдохнуть от сверхчеловеческих масштабов рукотворного пейзажа, он скрывался в личных покоях, описанном монахом Аттире в 1743 г. Их назначение было тем же, что у Амо де ля Рен в Малом Трианоне, причём личные покои китайского императора появились раньше.

РАСПРОСТРАНЕНИЕ В ЕВРОПЕ

Во Франции китайские классики были впервые переведены в 1687 г., а в 1697 г. Лейбниц опубликовал труд «Novissima Sinica», превозносящий конфуцианские этические ценности. Пока философы приветствовали образ жизни, который казался созвучным их борьбе с монархией и Церковью, в Версале пришла мода на Восток, хотя и по иной причине.

Лёгкая, сказочная китайская архитектура, позволяла отойти от классицизма в сторону роскошного стиля рококо. В Англии сэр Уильям Темпл опубликовал «Сады Эпикура» (1687 г.), где превозносил китайские сады, которые посещал, за их затейливость, дав имя «Шаравагги» тем их частям, «где красота велика, хотя и безо всякого порядка… бросается в глаза». В 1728 г. Батти Лэнгли выпустил «Новые принципы садоводства», где показал планы шинуазри, наложенные на классицистические, а в 1757 г. сэр Вильям Чемберс издал «Проекты китайских зданий».

Китайское влияние сказывалось в Англии до середины века, но в дальнейшем дело ограничивалось лишь деталями сада. Новая мода распространилась по всей Европе и проникла даже в североамериканские колонии. Однако лишь в Швеции, поддерживавшей постоянные торговые связи с Китаем, приверженность новому изящному стилю сохранилась надолго.

Подражатели не осознавали, что подлинный смысл китайского сада был глубоко символичен. Возможно, путешественники лишь наблюдали и описывали необыкновенные творения маньчжурской династии, из которых истинный дух Китая мог уже повыветриться. Они, несомненно, были поражены новизной увиденного и захвачены мыслью, что ландшафт должен вызывать благоговение не меньше, чем очаровывать и дарить наслаждения.

Европейцы воздвигали бесчисленные изящные садовые конструкции, мосты, палисады и тому подобное, противопоставляя им скалы и угрюмые гроты. Если английская школа, оформившаяся к середине века, заимствовала изогнутые формы из естественных складок холмов, в шинуазри они искусственно сближались и искривлялись, хотя для китайцев все это являлось непосредственным отражением их миропонимания.

В итоге шинуазри нашёл свое место во Франции, Германии и России, практически не оставил следов в Англии и весьма изящно проявился в Швеции. Китайские лёгкие конструкции были деревянными, а потому недолговечными; сегодня трудно вообразить ландшафтные сцены, которые они столь ярко оживляли яркими красками.

СТАРЫЙ И НОВЫЙ ЛЕТНИЕ ДВОРЦЫ

были выстроены маньчжурскими императорами в первой половине XVIII века. Находясь примерно в шести милях от Пекина, они располагались напротив Западных холмов на лоне природы, контрастировавшей с геометрией города. Оба дворца или комплекс дворцов были разрушены британцами в 1860 г., причём Новый Летний дворец позднее восстановили. Вне всякого сомнения, их влияние на развитие ландшафтного проектирования гораздо сильнее сказалось вне Китая, чем внутри страны, где эти обширные проекты были не более чем продолжением традиции и её кульминацией. Для путешественника из Европы китайский подход казался откровением, однако влияние было в каком-то смысле взаимным, император Цяньлун (1735—1796 гг.), например, сам использовал барочные проекты иезуита Кастильоне в старом Летнем дворце).

Один из дворцов комплекса, Фанхушэнцзин изображён на гравюре Леружа, сделанной по китайской гравюре на дереве. Это типичный геометрический проект, полностью подчинённый природному ландшафту. В противовес западной концепции монолитного дворца здесь подчёркнуто традиционное для Китая стремление создать множество небольших, почти уютных частей. Террасы строились мраморные, крыши покрывались позолоченной черепицей, столбы и балки были тёмно-красными. Ещё одним элементом комплекса стал «залив Моря Блаженства» с девятиарочным мостом и деревушкой на заднем плане, позволявшей императору воочию увидеть жизнь своих подданных.

ЛАНДШАФТ КИТАЯ ПО ОПИСАНИЯМ ПУТЕШЕСТВЕННИКОВ

Знания о современном Китае попадали на Запад благодаря публиковавшимся описаниям путешественников; приведём отрывок из письма французского миссионера отца Аттире своему парижскому другу, ок. 1752 г.:

«Что касается Домов удовольствий, они поистине очаровательны. Стоят они среди большого отвода земли. У них есть возвышенные холмы, высотой от 20 до 60 футов, а между ними образуется множество маленьких долин. Внизу эти долины орошаются потоками чистой воды, которые бегут до слияния вместе и образуют большие водоёмы и озёра.

В каждой из этих долин есть отлично расположенные домики у берега воды — с разными двориками, открытыми и закрытыми портиками, партерами, садами и каскадами, которые, когда наблюдаешь их все вместе, восхищают взгляд…

Все подъёмы и холмы усыпаны деревьями; и в особенности цветущими, которые здесь очень распространены. Берега каналов или небольших проток не облицовываются (как у нас) гладким камнем по прямым линиям; наоборот, они выглядят грубыми и неотёсанными, с разнообразными скалами, одни из которых выступают, а другие вдаются внутрь; но расположены с таким искусством, что можно счесть это за творение природы…

Входя в каждую долину, перед собой замечаешь находящиеся в ней постройки. Во всю ширь — колоннада с окнами между колонн. Дерево позолочено, выкрашено и покрыто лаком. Крыши также покрыты лакированной черепицей разных цветов — красной, жёлтой, синей, зелёной и фиолетовой; при смешивании их надлежащим образом и использующемся способе укладывания образуется изрядное многообразие секций и проектов. Почти все эти постройки высотой в один этаж; полы же у них приподняты над землёй на высоту от двух до восьми футов. Ты поднимаешься в них не по правильной каменной лестнице, но по грубо пригнанным каменьям, подогнанным будто созданные природой ступени…

Самым же чарующим из всего является остров или скала в середине моря, естественно возвышающаяся над водой на высоту около шести футов. На этой скале находится маленький дворец, в котором, однако, имеется сотня различных помещений. У него четыре фасада, и выстроен он с непередаваемой красотой и вкусом… Из него ты наблюдаешь все дворцы, рассыпанные на должных расстояниях по берегам этого моря; все подступающие к нему холмы; все подходящие к нему ручьи, как вливающие в него свои воды, так и вытекающие из него; все мосты и все рощи, высаженные, чтобы разделить и прикрыть разные дворцы, и не дать обитателям одного подсматривать за другими…

Чтобы увидеть красоту этого очаровательного места в её полнейшем совершенстве, мне бы хотелось, чтобы ты перенёсся сюда, когда озеро полностью покрыто лодками, позолоченными или лакированными, как иногда случается для турниров, поединков и прочих развлечений на воде; но прежде всего одной прекрасной ночью, когда тут повсюду запускают фейерверки; в это время освещаются все дворцы, все лодки и почти каждое дерево…

Здесь, в Китае, тоже есть симметрия, прекрасный порядок и расположение; и в особенности в императорском дворце в Пекине… Но в своих домах удовольствий они предпочитают прекрасный беспорядок и извилистость, как можно более далёкие от правил искусства. Они всецело следуют этому принципу; именно здесь они создают естественный и девственный образ страны; место деревенского отдохновения от дел, а не дворец, оформленный по всем правилам искусства».

ОТРЕСТАВРИРОВАННЫЙ НОВЫЙ ЛЕТНИЙ ДВОРЕЦ

занимает около 823 акров искусственно созданного ландшафта, из которого четыре пятых приходится на воду. Острова и берег озера сформированы из земли, извлеченной при устройстве озера. Грандиозная концепция пейзажа простирается далеко за пределы реальных границ участка. Каждый комплекс отдельных дворцов и построек симметричен, самодостаточен и носит оригинальное название. Позади моста Нефритового Пояса и Пагоды на Нефритовом холме высятся Западные холмы. К югу от главного комплекса находится Мост семнадцати арок, ведущий к искусственному острову со святилищем Короля-Дракона.

КИТАЙ В МИНИАТЮРЕ

воссоздавался при европейских дворах XVIII века по описаниям и зарисовкам путешественников. Средства художественной выразительности варьировались от отдельных предметов искусства до обширных территорий, где переплетались тенденции академического классицизма и новой школы английского парка. В садах Малого Трианона в Версале можно обнаружить элементы всех трёх стилей. План Бальтара показывает шато 1762—1768 гг. и классические сады, разбитые Ж. Габриэлем для Людовика XV и мадам Дюбарри. Всего через несколько лет, в 1774 г., Людовик XVI сделает так называемый Англо-китайский парк для Марии-Антуанетты с характерной извилистой речкой в центральной части; вероятно, эту идею предложил архитектору Ришару Мику граф Караман. Вслед за ним (1774—1794 гг.) появился живописный Англо-французский парк и амо (деревушка), спроектированные Миком в сотрудничестве с художником Юбером Робером. Здесь, среди псевдосельской простоты, королева отдыхала от придворных формальностей; в целом же Малый Трианон является ярким примером стремительной смены представлений человека о красоте и гармонии.

Швеция с лёгкостью приняла шинуазри, отчасти по причине тесных торговых связей с Китаем, отчасти из-за пристрастия королевы Ульрики к эклектике, а отчасти, возможно из-за того, что эта стилистика в какой-то мере оказалась созвучна эстетическому чувству скандинавов, издревле славившихся искусной обработкой древесины. План парка в Дроттнингхольме, нарисованный в 1799 г. Ф. М. Пипером, включает уже существующий регулярный сад; ему предшествовал великолепный китайский павильон (ок. 1766 г.). Пипер много путешествовал по Европе, изучал и копировал китайские ландшафтные гравюры по дереву. План — потрясающая англо-китайская амальгама, вычерченная, вероятно, самыми восприимчивыми чертёжниками-топографами эпохи.

ПАРК ЦАРСКОСЕЛЬСКОГО ДВОРЦА

в Пушкине, к югу от Санкт-Петербурга, был заложен для Екатерины II. Он представляет собой попурри из всех значимых стилей. Собственно дворец выстроен в стиле итальянского барокко; отходящие от него сады — французские; изрядного размера озеро создано по принципам английского парка и включает произведения монументального искусства, от Турецкой бани до Палладиева моста; наконец, и весьма неожиданно, открывается особенно чарующий речной пейзаж-шинуазри (ок. 1779). При движении вдоль кромки воды зритель видит постоянно меняющиеся водные пейзажи. Кульминационной точкой маршрута являются Скрипучая беседка и Большой каприз, спроектированные Кваренги. Позади находится Китайская деревня, выстроенная по плану шотландского архитектора Камерона.

Идеология китайского сада воплощена компанией «Илья Мочалов и Партнёры» в поселке Высоково Московской области. Ощущения гармонии, спокойствия, отдыха переданы здесь через плавные линии, использование камня и воды.